Дежурный по стране, 05.09.2005

М.: Михал Михалыч, волнуетесь?

Ж.: Да, был огромный перерыв.

М.: Я почему Вас об этом спрашиваю - мне кажется, что наша передача (в общем, это Ваша передача) - одна из немногих, в которых осуществляется передача мыслей на расстоянии. Вы мыслите, а вся страна это воспринимает. Поэтому я Вам могу задать вопрос, который не всякому задашь. Вот за отчетный период, за эти три месяца, какая самая поразившая Вас лично мысль пришла к Вам в голову?

Ж.: Я встану, потому что я мыслить могу только стоя. Нет, мыслить могу сидя, но произносить - стоя. Встретил одного какого-то типа в Нью-Йорке, из наших (в Нью-Йорке всегда встречаешь кого-то из наших, их там очень много), он говорит: "Вы знаете, у меня висит в туалете такой небольшой плакатик - "не сиди просто так, думай что-то" и подпись "мама Жванецкого". Причем это документально, где-то я писал об этом, что моя мама действительно так говорила, она просто приставала ко мне с этим "не сиди, думай что-то". Она правильно говорила, когда сидишь и думаешь что-то, мысль действительно приходит. Ты думай - а мысль придет. Или вот женщина придет. Они, конечно, сменяют друг друга, они одновременно не приходят, я об этом тоже уже когда-то говорил. Приходит либо одно, либо другое, либо она, либо это. Но все равно, к думающему человеку бегут все. И женщины особенно. Какая мысль приходила мне в голову за это время, летом, из неожиданных… Из неожиданных - не знаю, а из таких, которые я ожидал, мысль такая - почему у разных поколений в нашей стране одинаковые перспективы? Как-то уверенность есть в будущем. Что оно не очень такое приятное. Это у нас в действительности, а что бы мне хотелось, о чем я вдруг подумал, но еще не написал, но вдруг подумал, о нас о всех - что когда-нибудь, наверное, случится так, что нас перестанут сверять с демократией, а демократию будут сверять с нами когда-нибудь. Больше мне ничего не пришло в голову.

М.: Вы прекрасно понимаете, что наша передача снимается в Москве, а в Москве сейчас мало пробок, потому что не работает Государственная Дума. Когда она не работает, пробок почти нет. Как только она начинает работать, пробки появляются. Значит, скоро появятся пробки, скоро начнет работать Государственная Дума, и поэтому хотелось бы от Вас, как от "Дежурного по стране" получить наказ для нового созыва Государственной Думы.

Ж.: Ну вот если бы вот эти законы, которые они придумывают, если бы они действовали по науке… То есть как это действовали по науке: ну что такое наука, придумал какое-нибудь лекарство, придумал закон - значит, попробуй на животных. Ну попробуй на животных! Причем этого не надо стесняться, ученые же не стесняются. Потом идет группа добровольцев. Они пробуют на добровольцах. И в конце самый мудрый, самый ответственный за это решение пробует на себе. Вот когда он пробует на себе, я впервые видел такого, недавно санитарный врач, сейчас птичий грипп, он вдруг заявил, один из многих миллионов чиновников: "Да если будет эта курица зараженная, зажарьте мне зараженную! И зажаренную зараженную я съем на ваших глазах". Вот это фигура! Это человек! Если взять самого полного у нас в Государственной Думе, как бы покрытого чуть-чуть куриным жирком таким, почти целиком, такой гладкий-гладкий, такое ощущение, что под дождем ни одна капелька не остановится, это всё соскользнет, вот если он такой вот, ну хоть кто-нибудь из них взял бы и сказал: "Ну вот я год пробую жить на пенсию, питаюсь из средней продуктовой корзины!" И потом вот выйдет, он будет заметно постройневший и будет лучше выглядеть и потом скажет: "Я вот год жил - посмотрите, жить можно!" Все пойдут за ним, это будет нормальный закон, который они проверили на себе. После этого тоже с экрана телевизора: "Ну что, можно?" Все скажут: "Можно! Давай в жизнь!"

М.: Михал Михалыч, я думаю, мы должны прервать наш диалог и превратить его в Ваш монолог, чтобы Вы что-то почитали.

* * *

Любовь и ненависть - одно и то же, потому что без этого человека жизнь теряет смысл.

* * *

В Одессе говорят без мягкого знака: коняк, белё, пём. Единственное исключение делают в слове "женьщина".

* * *

В интервью с такой тоской говорят "доброта", "честность" - а ведь они нужны! Как вы думаете? Мы думаем…

* * *

Юморист, умирая от смеха, прочитал свое произведение редактору. Редактор: "Идите и позвоните мне по телефону". Автор: "Завтра?" Редактор: "Сейчас!"…

* * *

Россия - страна неограниченных возможностей и невозможных ограничений.

* * *

Удивительно, мы попали в такое время, когда хорошее тело ценится дороже мозгов. Хотя завалить хорошее тело можно только хорошими мозгами.

* * *

Усосался водки, отъедренил мать, закатил под кровать жену, дыханием убил фикус, затолкал жвачку в скважину соседям, разбил раковину, избил соседа и неожиданно погладил кота.

* * *

В ресторане он сказал: "Вот нам по пятьдесят - это юбилей, это не заказ".

* * *

А этот говорит коротко, но непрерывно.

* * *

Вниманию господ из радио и телевидения! Объявление. Бывш… крупн… сатирик ищет работу. Выполняет мелкие ремонтные литературные поделки…

* * *

Болельщик-ветеран рассказывает: "Я эту игру помню в деталях. Я сидел на трибуне с покойным полузащитником "Динамо" (Москва). Стадион битком, народ ревет. На поле что творится!"…

* * *

М.: Наша передача записывается накануне Дня города, а выходит сразу на следующий день после этого праздника, когда москвичи отмечают такое событие - 858 лет со дня рождение города Москвы. У Вас есть какие-то отдельные поздравительные слова не именно Юрию Михайловичу Лужкову, это понятно, а городу? Город вообще, можно поздравить с днем рождения?

Ж.: Мое главное убеждение и просто фактическое наблюдение - те, кто из городов, из столиц даже бывших республик отошел от Москвы, как ни странно, стал провинциальным. Вы знаете, что ни делаешь, а Москва не становится провинциальной, просто охренеть можно от этого. Не становится провинциальной! Чем только - и голодает, а иногда не голодает, и есть деньги, нет денег - не становится провинцией. Сколько в мире всего таких огромных культурных центров? Ну Париж, Лондон, Нью-Йорк. Я не могу назвать Лиссабон, я не могу назвать другие города, без обиды для них, мне не хочется, да и кто я такой, не думаю, что это кто-нибудь услышит - то, что я говорю. Но, во всяком случае, Москва все время столичная. Те, кто здесь родился, в отличие от нас, приехавших сюда, мы все время смотрим на них снизу вверх и это чувство не проходит, этот взгляд снизу вверх не проходит, все время так мы смотрим на москвича, который здесь родился, потому что что-то такое в нем или в них - есть. Так что Москву я поздравляю с этим днем города, здесь недаром столько людей скопилось, это мы вам добавили это количество людей, здесь всегда есть что посмотреть, здесь есть, куда пойти, сейчас стал такой красивый этот город, что за все годы советской власти, только при Сталине поставили несколько небоскребов, башен, ну в хороших местах, но это было все примитивно. А сейчас она сияет, она просто красива, конечно, хочется сказать спасибо Юрию Михайловичу, но, когда ему говорят "спасибо", за этим стоит обычно какая-то просьба, поэтому очень сложно… Вчера ко мне один тип подошел, где-то в городе: "Ой, я принял Вас за Юрия Михайловича…" Я говорю: "Заявление при Вас?"

М.: Я коренной москвич и, честно говоря, я не заметил, чтобы на меня приезжие смотрели снизу вверх.

Ж.: Я на Вас смотрю снизу вверх.

М.: Вы - никогда. Я могу Вам сказать, Михал Михалыч, мне кажется, у Вас вообще нет такого взгляда - снизу вверх, Вы всегда смотрите прямо на человека. Ну вот, я хожу на рынки, там на меня по-другому смотрят и у меня возник такой вопрос, мне кажется что слово "москвич", как человек, уже теряет смысл. Этот человек сейчас на самом деле реально есть? И ему как жить, вот этому москвичу, про которого Вы сейчас говорили?

Ж.: Нет его сейчас. Нет, но они же есть, как же мы можем говорить, что их нет, когда они есть. Ну, конечно, ну расползается… Ну есть ли чистый еврей? Нету же… Чистый русский? Нет… Мы говорили "типичный". Когда-то мы хорошо говорили "типичный"... Типичный русский - всегда плохо выглядит… Типичный узбек… Это всегда что-то типичное. Все эти "типичный еврей", "типичный украинец" - малоприятная личность, если "типичный". По-моему, хороша бывает смесь. Может быть, из москвичей в смеси с нами появится что-то интересное. Мы придадим вам какую-то живость характера, упорство в достижении цели, а от вас возьмем вот эту породу, чего нам не хватает. Породу, вот то, что дается как древний аристократический род, можно тысячу раз вертеться, он обедневший, но аристократ, и это видно, и ты ходишь, и ты читаешь даже Шопенгауэра и Ницше читаешь дома, а встанешь рядом с ним - все равно, он аристократ, а ты провинциал, прочитавший Шопенгауэра. И ничего не сделаешь.

М.: Я не знаю, как Вас, но меня больше всего за это время поразила история с ураганом "Катрина", когда очень-очень сильно подул ветер, и города не стало, причем ни бомбы не падали, ни террористов не было.

Ж.: Да. Причем это Нью-Орлеан, это джаз, это весь джаз, это весь диксиленд, это всё, это Луи Армстронг, это всё, что перешло к нам от них, это разрушено ураганом.

М.: Вот почему-то про эту ситуацию все время говорят с точки зрения роста цен на нефть, но мы об этом не будем говорить. Меня интересует вот что: Если представить себе, что это некое предупреждение природы, а мне кажется, это и так и надо воспринимать, просто природа сказала "я так больше не могу" и уничтожила город целиком. Вот как Вам кажется, как человеку и замечательному философу, что вообще про нас думает ветер, что про нас думают деревья, облака, вот они смотрят, а что они про нас думают, как Вам кажется?

Ж.: Дерево, я думаю, думает одно и то же. "А гроб будет из меня?", - думают они с ликованием. Вы знаете, Андрей, море я бы уважал. Вот я вырос возле моря. Вот море - это личность. Нельзя к морю относиться пренебрежительно. Человек прется к морю. Вот всю свою жизнь он идет к морю. Ну вот, конечно, мы едем в Москву, от моря, либо из Москвы едем к морю, мы строим там дома, может быть, кто-то построил второй дом возле моря, мы строим дома возле моря, возле рек. Это потом разливается и мы все время, это кажется не смешным, но жутким - ну что ж ты строишься возле моря, возле реки, возле воды? К кому ты потом бежишь? Ты что, не знаешь, что тебя затопит рано или поздно? Очень суровая штука. Я в Одессе возле моря живу - очень суровая штука. И цвет меняет, и настроение меняет, и такая личность непредсказуемая, вот ты ходишь возле него, совершенно, я только на "Вы", я мысленно обращаюсь: "Можно возле Вас сфотографироваться?" Я очень робко к нему обращаюсь, потому что я чувствую, что происходит - вот это стихия. Еще я хотел бы сказать - перестать бы злорадствовать по поводу урагана в Америке, ну перестать бы так смаковать это подробно. Я, когда смотрю это всё по телевизору, как показывают с тихим злорадством, я это злорадство понимаю - "какие вы богатые, а и на вас нашлась проруха такая и вам тоже по заднице"… Так приятно наблюдать, как сосед мучается, всегда это очень приятно наблюдать. Но чем мы будем несправедливей, тем они будут лучше жить. Поэтому… Что-то я еще хотел сказать, но забыл к чертовой матери. Вот забыл. Я сейчас сяду, может быть, я вспомню, о чем хотел сказать. Да, забыл. Чем я старше становлюсь, я не всё помню, между прочим. Иногда вот так бросишься куда-нибудь, темперамент такой, бросился куда-нибудь, к плите там, скорость неимоверная, когда думают люди, что это темперамент - это склероз.

М.: В нашей передаче Вы довольно много критиковали ГАИ и говорили, что ГАИ нужно только для того, чтобы обеспечивать начальству возможность проезда. И вот на Украине ГАИ отменили, а Вы в это время были в Одессе. А Вы ощутили, что ГАИ нет?

Ж.: Нет! Честное слово, беру на себя ответственность за слова - не ощутил! Не было вот этого ГАИ какое-то время, ничего на моих глазах, говорят, статистика, там где-то возросло что-то. На моих глазах не произошло ничего. Плоховага. Плохо-го-ва. Не надо нас этим пугать. И давайте будем справедливы и к Украине тоже. Не будем злорадствовать. Это наши близкие родственники. Мы все сидим в лесу. Они первые пошли узнать дорогу из леса. Вот они пошли узнать дорогу. Ей-богу, они эту дорогу узнают, они эту дорогу найдут, они пойдут этой дорогой. Народ Украины перестал хотеть давать взятки. Мы не перестали. ГАИ - это как скорая помощь. Я себе так представляю, вот как скорая помощь медицинская. Если бы врачи сидели в кустах, вылавливали бы каждого из нас, останавливали и начинается: "У тебя волосатые кривые ноги, а ты вообще-то кривой, с этими зубами жить нельзя, что ты видишь, а ну, посмотри на эту букву, а ну, пописай в колбу…" Мало ли что там они могут сказать! Те же точно основания для штрафа. Те же основания для взятки. Они бы тут же обогатились бы, потому что мы бы им давали деньги, они бы нас пропускали дальше. Так же точно ГАИ должно появляться, как скорая помощь, когда их вызывают. В остальное время постарайтесь, чтоб вас не видели. Примерно всё, что я хотел сказать.

М.: Хочу и Вам и телезрителям рассказать про результаты одного опроса, которые меня поразили. Среди тысячи ведущих бизнесменов мира был проведен опрос с одним вопросом, кто, на их взгляд, является за всю историю человечества главным вождем человечества? Эталоном вождя человечества. Победил Черчилль. Он занял первое место. На втором месте Махатма Ганди. На третьем месте Нельсон Мандела. На четвертом месте - Иисус Христос. Ваш комментарий?

Ж.: Я в основном уловил то, что Иисус Христос на четвертом месте.

М.: А на первом - Черчилль.

Ж.: Ну, на первом Черчилль - понятно, бизнесмены люди конкретные и Черчилль был тоже человек конкретный. Черчилль, мне кажется, конкретно вывел конкретную страну Англию, путем своего убеждения, упорства, огромной веры в победу, вывел ее к победе, привел ее к победе. Вот этот толстый человек, кстати, прошу заметить, сходство, видимо, есть… Я давно обратил внимание, что чем-то я похож на Черчилля. И мне кажется, что настоящий вождь, или глава страны - это не тот, который делает революцию - это, скорее, главарь. А тот, кто в тяжелое время вытаскивает страну на своем горбу, не с помощью революции. Вообще, мне кажется, революция, когда я смотрю на то, что происходит на Украине, мне кажется, что революцию должны делать одни люди, а управлять страной должны другие люди. Потому что это разные вещи, говорить в толпу, бросать слова, быть уверенным, когда ты говоришь "да", так же быть уверенным, когда ты на завтра сказал "нет". Ты во всем должен быть уверенным, это совсем другое дело - говорить с толпой. А вот в темное тяжелое время вытащить страну, это, конечно, мог только Черчилль. Что приятно, я смотрю в зеркало, смотрю на него - мы немножко похожи. Он тоже любит коньяк. У меня здесь коньяк с колой. Так что дайте мне Англию - я могу попробовать.

М.: Сейчас будет блок видео-вопросов, которые мы записываем, люди уже знают, многие приходят специально в центр Москвы, чтобы задать Михал Михалычу свой вопрос.

Вопрос: Здравствуйте, Михаил Михайлович! Меня зовут Мурад. Как Вы считаете, может ли мужчина испытывать слабость к женщинам, но при этом не быть бабником?

Ж.: Я считаю, что мужчина, который говорит "я люблю женщин", он рассказывает нам о себе. А мужчина, который говорит "я люблю женщину", рассказывает нам о ней. Они очень сочувствуют мужчине, этим его мукам, этим его страшным физическим усилиям, этим попыткам то ли себя заставить, то ли себя, наоборот, расхолодить, то ли себя успокоить, то ли себя взвинтить. Я себе не представляю, вот чтобы я на ее месте лежал и смотрел на все эти жуткие мучения, чтобы смотрел с ужасом просто, что с ним творится, как он себя пытается взвинтить. Схватил стакан водки, выплюнул стакан водки, чего-то еще схватил - "ну, давай поговорим". "Ну, давай поговорим", - говорит она. "Ну, давай выпьем". "Ну, давай выпьем", - говорит она. "Давай музыку поставим". "Ну, ставь музыку". Всё же понятно, она идет во всем навстречу. И этот несчастный, что он только не делает, чтобы создать себе внутри какую-то атмосферу. Цель-то у него есть, у него средства очень ограничены. Я хочу сказать, что здесь сидит человек, который в совершенстве знает всё, что касается женщин - это Виктор Иванович Мережко. Всё, что касается женщин. Великий драматург, "Полеты во сне и наяву" и еще, и еще, и еще фильмы и сценарии. Ну так знать женщин - ну, может быть, только я знаю так…

М.: Вот в связи с этим вопрос, который пришел по Интернету, я хочу напомнить нашим телезрителям, что на сайте Российского телевидения вы можете оставлять вопросы для Жванецкого. Почему-то Вас люди спрашивают все время только про одно, вот вопрос от Юрия Свищева: "Михал Михалыч, что бы Вы ответили мужчине, который не верит в любовь и считает, что женщиной в союзе с мужчиной движет только корысть или тщеславие?"

Ж.: Что бы я ответил мужчине, который не верит в любовь? Да болван ты. Это не юмористический ответ, это ответ самый настоящий. Ты просто посмотри вокруг. Ну ты спроси меня. Я тебе расскажу, как я превратился в животное. Что со мной было, я не знаю. Это была замужняя женщина. И я не мог оторваться, я не мог отойти. Я смотрел на эти ворота. Я смотрел на телефон, в надежде, что он зазвонит. А женщины знают, что такое телефонная зависимость, как ты ждешь звонка. Как это - любви нет? Ты животным не был никогда! Вот станешь животным, ты поймешь, что любовь есть. Именно мужчины выбрасываются из всех окон. Ладно… Они очень страдают.

* * *

К тому, что у нас в стране исчезают отдельные люди, мы уже привыкли… (произведение "Исчезновение женщин")

* * *

М.: Мне сейчас было очень жалко, Михал Михалыч, что Вы не видели, с какой любовью на Вас смотрят женщины в зале. Вы смотрели в текст, они смотрели на Вас.

Ж.: Вот сейчас я могу спросить: ну правильно я это написал?

М.: Как всегда, мы в конце передачи переходим к вопросам из зала. И начинаем мы с известных людей. Я хочу первое слово предоставить женщине… Вообще, казалось бы, чтение новостей - нехитрое дело. Есть разные люди, читающие новости, но одним веришь, а другим не веришь. Я хочу предоставить слово телеведущей, которой веришь - Елена Старостина.

Старостина: Михал Михалыч, я, честно говоря, когда услышала последнее Ваше произведение, я подумала - ну неужели этот человек может говорить о судьбе женщины и о том, что ее нет, не после пятидесяти, а после сорока. И я думаю, что Вы знаете женщин так же хорошо, как и Виктор Мережко, которому Вы говорили сегодня комплименты. У меня даже голос дрожит, потому что когда я приезжаю за границу… Я помню, когда я первый раз приехала в Швейцарию, я зашла в магазин и увидела женщину, которой было лет семьдесят, у нее маникюр, крашеные волосы, она в боа, она бегает по этой лестнице, предлагает молодым клиентам что-то купить. Я думаю: ничего себе! А где бы я видела у нас, в каком-то дорогом бутике, женщину старше пятидесяти лет? Не семьдесят пять, а пятидесяти. Я была в диком ужасе и сейчас я в ужасе от того, что действительно, где все эти дамы, где все эти женщины, о которых Вы сказали. Вот низкий Вам поклон, честное слово, спасибо!

Виктор Мережко: Я не знаю, на "ты", на "Вы"…

Ж.: На "ты", я думаю…

Мережко: Я вот слушаю тебя, как ты умеешь - пять секунд и зал твой. Это поразительное качество и особый талант. Но я знаешь, о чем подумал: когда у нас перевыборы в Госдуму?

М.: Всегда, по-моему.

Мережко: Я бы очень хотел, чтобы ты стал спикером. Я объясняю, почему.

Ж.: Будут писать "вечно пьяный спикер"…

Мережко: Я объясняю, почему. Во-первых, понимаешь, ты сейчас сделал обзор событий. Блистательно совершенно. Но, с другой стороны, ты поставил проблему. Вот это Дума, а ты - спикер. Я бы мечтал, чтобы Жванецкий был спикером Госдумы, честное слово. Да, смеялись бы. Но ведь смех рождает разум, в итоге. Спасибо тебе большое, я получил истинное наслаждение, пожалуйста, баллотируйся.

Ж.: Будут говорить "начинаем трансляцию концерта из Государственной Думы".

М.: Сергей Соловьев!

Соловьев: Ты замечательно рассказал о море, о философии общения человека на "Вы" с этим делом, о том, что нам нужно быть все осторожнее и осторожнее. Гениальное сообщение Президента Америки: идут эти несчастные, по пояс в воде, там что-то по ним стекает, рыба висит на деревьях и все такое - казалось бы, самое главное, это сожаление, какой человек должен сделать вывод? На "Вы" и как можно дальше отсюда. Что говорит Президент Америки: "Наверное, целых три месяца им придется прожить где-нибудь в другом месте. А потом мы сделаем всё, чтобы они на том же месте начали всё сначала". В ожидании чего - того же самого? Вот что такое с нами происходит, со всеми, не с американцами - с нами?

Ж.: Запланированный склероз! А я еще хочу сказать. Очень любит человек покайфовать перед смертью. Где угодно, в том числе на берегу реки, на берегу моря, какое-то одно поколение кайфует, второе поколение, как я уже сегодня говорил, почему-то перспективы одинаковые всё время. А когда живешь у моря, перспектива там одинаковая - рано или поздно тебя накроет. Значит, я был сменным механиком, ребята, в порту. По портальным кранам, вот эти огромные портальные краны. Я там работал лет восемь. У нас там был очень бодрый, но очень тупой начальник механизации. Ночью (это смена механика - ночью) он стал звонить мне из Хлебной гавани, километров пятнадцать, это Пиресы, а я сижу порту в центре Одессы, а он - там. Он говорит: "Кто на смене?" Я говорю: "Жванецкий". "Да вы знаете, что у вас на Хлебной краны заливает?" Я говорю: "Да вот, шторм". Он говорит: "Ну вот - заливает". Я говорю: "Да". Он говорит: "Немедленно принимайте меры!" И кладет трубку, как всякий мудрый начальник, чего он будет слушать мои возражения. У нас была плащ-палатка, я ее одеваю, вызываю автопогрузчик и рядом со мной Борейко, такой старый механик, он говорит: "Ты куда идешь?" Я говорю: "Да вот, звонил начальник механизации, Сергей Иванович, о том, что там краны заливает". Он говорит: "А ты что идешь - жопой волны отбивать?" Я в плащ-палатке, перепоясанный, в дождевике, понял всю идиотскую абсурдность собственного поведения. Что я иду делать? Он же кричит: "Примите меры!" Куда я один, там вообще никого нет? Там же шторм! Вот так вот гениально сказал мужчина мне. Я разделся, мы с ним хряпнули. Море есть море. Всё! Сиди спокойно. Дай ему понервничать.

М.: Теперь у вас есть возможность задать Михал Михалычу вопрос. Есть ли желающие?

* * *

Главная ошибка художника - ему кажется, что люди жадно ловят его слова.

* * *

Для чего жить: для одобрения, для осуждения или для удовольствия?

* * *

Сходя со сцены, он начинал играть, только на сцене он был естественным.

* * *

М.: Мне приятно сообщить, что закончилась только первая передача нового цикла, а передача будет продолжаться, программа "Дежурный по стране" на канале "Россия" выходит каждый первый понедельник нового месяца. Всего доброго, до встречи через месяц.