Дежурный по стране, 07.11.2007

М.: У нас поменялись декорации немножко. А потом нам дали настоящих фруктов, Михал Михалыч. Это всё настоящее.

Ж.: Легче настоящие положить, чем декоративные. Где ж их закажешь-то изготовить.

М.: Вообще сильно меняют жизнь? Зависит жизнь от декораций?

Ж.: Конечно. Надо же играть в предполагаемых обстоятельствах.

М.: Теперь про серьезное начнем говорить. У нас передача выходит седьмого ноября. Исполняется девяносто лет событию, которое я не знаю, как назвать, потому что оно раньше называлось Великая Октябрьская Социалистическая революция, потом стало называться "бунтом", потом стало называться "катастрофой". Ну, в общем, произошло некое событие, мы все знаем, седьмого ноября 1917 года, после чего история нашей страны резко повернулась. Как Вам кажется, какие уроки мы смогли извлечь из этого события, а какие нам извлечь так и не удалось?

Ж.: Я считаю себя таким глубоким, обоснованным антисоветчиком. Мне кажется, сейчас моя профессия опять востребована. В конце концов, я со своим народом. Вот с нашим народом я и есть. Он вышел оттуда - пожалуйста... Я был какое-то время в растерянности... Если он возвратится обратно, он возвратится с этим же антисоветчиком, то есть со мной. И я буду с ним так же, как я был раньше. Какие уроки? Вот всё, что сейчас достигло расцвета, всё, что сейчас расцветает и нас так возмущает, всё это - пошлость, порнография, гламур, от чего нас тошнит, всё это произошло потому, что было явление "запертОсти". Вот эта "запертОсть" от слова "запертО". И, когда всё раскрылось, мы прежде всего ухватились за то, чего мы не видели тогда. Вот оттого, что мы тогда никуда не выезжали (я, по крайней мере, говорю сейчас о том, что было, я не знаю, будет ли это опять, никто уже этого не знает), я поэтому говорю о том, что было, когда из страны можно было выехать только на коньках, или на санях, в погоне за мячом. Выезжали люди только "облеченные", поэтому страна в основном выпускала шпионов туда, за границу. Потом - мы все мечтали об автомобилях, потому что ни у кого их не было. Я однажды приехал в Москву на практику и вдруг вижу - стоит толпа, смотрят на автомобиль английского посла (по-моему, "Роллс-ройс"). Стояли, стояли, пятнадцать минут глазели. Потом кто-то сказал: "Ребята! Он же работает!" Он работал! Это была зима. Мы первый раз видели автомобиль, который работал зимой. Мы через пятнадцать минут обратили внимание, что есть дымок - он работал! Так тихо. Кто мог, кроме москвичей, увидеть такой автомобиль? Я один раз сел за руль ЗИМа. Пришел откуда-то ЗИМ, выгрузили с парохода, посольский ЗИМ. И вдруг начальник механизации нашего района Пупенко сказал: "Михаил, отгони его на тот район". Перегрузить на поезд, в вагон. И я сел за руль - это было такое наслаждение! Но я должен сказать, единственное - что на буксире он был. Он, конечно, был не заправлен. Но я сидел за рулем, на тросе - потрясающее ощущение, невозможно! У нас только секретарь обкома партии или обкома комсомола был на таком ЗИМе. И пахло почему-то внутри женскими духами всегда. Какой еще вопрос?

М.: Собственно, вопрос был только один: как изменилось ваше отношение к революции за прошедшее время...

Ж.: Никак не изменилось. Самое главное, самое страшное, что я испытывал всегда - унижение. Унижение и суды, суды, суды. Всё было судами. Может быть, так с нами и надо разговаривать, черт его знает. Но всё было судами. Райком партии был - суд. Товарищеский суд при ЖЭКе. Пленум райкома партии, потом пленум горкома партии, потом пленум обкома партии - это всё суд. Если тебя вызывали на пленум, никогда не вызывали, чтобы сказать "спасибо". Спасибо - никогда. Вызывали - либо ты с кем-то ни с тем живешь, либо ты что-то не то сделал. И начиная, как дворник меня агитировал, на Комсомольской, 133, в Одессе... Дворник, а возле него сидел "кегебист" - чтобы я шел в КГБ. Потому что я учился в Институте Инженеров Морского флота - чтобы я шел в КГБ. Весь вечер они меня уговаривали, я чудовищными усилиями отказывался... Что я только ни говорил - что я малограмотный, что не волевой, что я пыток не выдержу, что я выдам всех... Не пошел, вот не пошел. Вот трусливо, но не пошел. Таких было много. Трусили, боялись, тогда нельзя было не бояться - но не ходили. И не пошли мы туда работать. Как заповедь из Библии: не предай никого, не настучи ни на кого. Ну, во всяком случае, вот мы так жили. И дружба заменяла всё. Это тоже один из уроков. Сейчас мы распались все, рассыпались. А тогда дружба заменяла всё. Мы сейчас каждый роем свой отдельный вход из общей ямы, где мы были. Может быть, мы попадем в такую же яму обратно. Ну так опять будет дружба. Что еще пропало - блат исчез всё-таки сегодня. Сегодня платить надо, взятку давать, но блат исчез. Вот эти: друг там, друг там. Вот это как-то всё исчезло. И любовь стала платной почти всюду. Даже супружеская.

М.: Понятно, что сейчас все новости, в основном, начинаются и продолжаются разговорами про выборы, про лидеров партии. Много всяких происходит событий. Как бы Вы, как "дежурный по стране", охарактеризовали бы настроение в стране, атмосферу в стране накануне выборов.

Ж.: Атмосфера сейчас, конечно, чуть свободнее. Сейчас стало свободнее, стало легче. Немножко слышишь. Все-таки одиннадцать партий. Они должны поливать друг друга, чтобы как-то расти, расцветать. Чтобы что-то взошло. Они должны поливать. Десять партий, конечно же, набросятся на "Единую Россию", это будет очень интересно. Очень интересно будет послушать, как они будут это делать. Той придется что-то отвечать. А может, они отвечать и не будут. Тоже будет интересно. Во всяком случае, они как бы борются за результат, а мы боремся за нашу жизнь. Мне очень понравилось, я вчера услышал лозунг польских избирателей - "укради у бабушки паспорт". Замечательно, поляки вообще очень остроумный народ. Ну, чтобы не голосовали уже... Чтобы бабушка уже перестала голосовать, наконец. Ну, просто чтоб прекратила голосовать. Потому что бабушки очень падкие на обещания. Ну, мы уже постепенно начинаем привыкать к тому, что - не верь словам. Не верь словам. А атмосфера сейчас, мне кажется, ну более или менее ничего так. По-моему, достаточно. Я надеюсь... Ну ладно, всё, хватит... Я, больше того, я сейчас прикинусь дурачком и скажу, что я не знаю, кто победит. По-моему, я сказал самое смешное за сегодняшний вечер. Вот я не знаю, кто победит. И пусть тот, кто победит, теперь отвечает за нас, и за всё, и за что угодно. Но главное, чтобы победитель не получил девяносто восемь и восемь десятых процента. Это будет полный абдуценс и я вам, оказывается, буду говорить не о том, что было, а о том, что будет. Спасибо за внимание.

М.: Деятели культуры занимались довольно долго культурой и искусством и особо никуда не лезли, но тут произошло следующее событие - ряд интеллигентов (Михалков, Церетели, по-моему, еще кто-то) написали письмо по поводу того, что хорошо бы, чтобы Путин остался на третий срок. Другая часть интеллигенции, там замечательные люди, Юрский, Гельман, мне кажется, совершенно справедливо сказали, что у нас есть Конституция и не надо оставаться на третий срок. Вот каким должно быть письмо Президенту, о чем оно должно быть, чтобы Жванецкий поставил под ним свою подпись, как представитель интеллигенции?

Ж.: Вы уверены, что я представитель интеллигенции?

М.: Да. Вот это то, в чем я уверен абсолютно. Вот мало в чем я так уверен.

Ж.: Спасибо, Андрей. Я бы его пригласил на концерт. На свой концерт, который у меня будет второго декабря. Там ничего не будет о политике, ему нечего опасаться. Это будет в зале Чайковского...

М.: А что Вам мешает его пригласить? Вот есть камера, можно пригласить...

Ж.: Ну вот я и говорю - Владимир Владимирович, приходите. Ничего о политике, много смешного, много нового. Пожалуйста, приходите. И я, когда слышал ткачихин голос тогда о том, что "вы же умные люди, придумайте что-нибудь", истошный такой голос... Если бы я там был тогда, я бы ее отозвал и сказал: "Он сам придумает, чего ты так..." Вот я бы это письмо написал.

М.: Вот мы с вами говорим всё про политику естественно, это такая передача. Но, вообще, конечно, безусловно, главное событие, это победа сборной России над сборной Англии в Москве в Лужниках. Вот как объяснить не болельщикам (например, женщинам), почему, когда одиннадцать мужиков пинают мяч лучше, чем другие одиннадцать мужиков, это общенациональное событие?

Ж.: Я думаю, вопрос гораздо смешнее, чем ответ. И мы уже давно на равных с Андреем боремся за то, кто смешнее спросит, или кто смешнее ответит. Я действительно, смотрю, и в других странах футбол тоже... Но у них, правда, футбол - головная боль, а у нас - государственная ангина такая. Когда собираются сто тысяч неимущих и одиннадцать богачей с нашей стороны, одиннадцать миллионеров с английской стороны. И неимущие сидят, и наконец-то дико болеют за богатых людей, с криком "Бей, золотой мой! Бей, драгоценный!" Я уже когда-то говорил, что футбол - это все-таки мирное решение военных вопросов. Ну, действительно, ну нашим очень не хватает... Ну, чем мы занимаемся? Ну, нам нужна победа над страной какой-то. Не вот это непонятное накопление очков в Олимпиаде. Ну, понятно, ну мы набрали чуть больше очков. А здесь конкретно - мы победили Англию, блин! Ну, победили же? Победили! Где Англия? Ну, конечно, не оккупировали, к сожалению. Вон она валяется. И сейчас готовы, сейчас выскочим, может, и Израиль победим. Вон он тоже. Или Францию. Вот это ощущение такого патриотизма, вот это то, что действительно... И ведь патриоты же люди такие - анти-сексуальные... Они как бы своим видом осатанелым, немножко отрицают наличие секса при их зачатии, и при их развитии. Вот это желание победить страну, конкретно - вот это и есть футбол. "Давай! Давай! Давай!" - вот эти крики и вопли, кайфую я от этого. А женщинам, ну что женщинам... Если вообще женщинам объяснять, что такое футбол, то это надо объяснять, что такое охота, что такое баня, что такое мальчишник. Я считаю так, что главное - женщина поймет без объяснений. А не главное - можно что-то подарить.

М.: Мы стараемся на этой передаче обсуждать действительно вот то, что интересует людей, те главные события, которые происходят. Безусловно, всех коснулось подорожание на 12 процентов. И вопрос у меня к Вам такой: вот дорожают продукты питания по всему миру. Это такой, к сожалению, объективный процесс. Когда они подорожали у нас - первое, что решили сделать - это заморозить цены. То есть либо вызвать дефицит, либо обвал цен со временем. Как Вам кажется, людям можно объяснить в принципе, что продукты питания дорожают по объективным причинам? Или, когда дело касается еды, то ничего объяснить уже невозможно?

Ж.: Вот когда дорожает нефть - мы ликуем! А кому-то же не нравится. Это то же самое. Тоже мы туда отправляем, что они сюда отправляют. Вот, в результате обмена. В принципе, это вопрос специфический. Повышение цен, источник этого повышения... Ну, во всяком случае, единственное, что я могу сказать - братья мои, я всю жизнь писал о еде. И я, когда поехал впервые туда, к эмигрантам, когда меня туда выпустили, когда заходишь в западный супермаркет, когда я это увидел - человек теряет ключ от задницы. Такая у меня поговорочка была. Потому что невозможно - спотыкаешься головой об эти колбасы, которые висят... Когда видишь эти куски мяса, всё это розовое, всё это свежее... Это что-то страшное. Причем я маму однажды вывез в Грецию, мама еще тогда была жива. Я ее вывез на пароходе в Грецию и показал маме и ее сестре супермаркет в Афинах. Вот эти тетки, старушки, не удивились. Они сказали: "Мы это видели до революции, всё точно так же было". Вот и я хочу сказать, пока... Вы меня слышите хорошо? Пока мы сами не производим то, что мы едим, мы не можем ничего потребовать. Мы можем только попросить, мы только женским голосом: "Вы же нам обещали..." Кто кому обещал... Что они нам обещали... Вот я вспоминаю фразу про молоко, вы помните, какая была фраза в советское время - подошел человек к очереди в шесть утра, спросил: "Молоко уже было?" А ему сказали: "Молока еще не было". Он сказал: "Кто последний? Я за вами". И встал. Деревня, она же не только источник фольклора, но и источник еды. Что-то мы забываем это. Там люди перестали... Они все время там голодают, сами, на земле. Что же нам говорить здесь? Мы ж на асфальте. Я не знаю как, но город, наверное, должен уйти в деревню. Прийти в деревню. Уже невозможно наблюдать столько лет этот голод. Чехов боролся с голодом, при Сталине был голод, при Брежневе был голод, всё время голод на селе. На селе, именно на селе. В Одессе Фонтан кормит весь город. Фонтан - это курортное маленькое место. Ну несколько километров огородов. Кормит весь город! Я надеюсь, что когда-нибудь и у нас тоже будет свое. И мы перестанем говорить "жратва, жратва, жратва".

М.: Я вот сейчас первый раз услышал про Фонтан. Я хочу Вас спросить, а чем отличаются тогда труженики, которые работают на Фонтане и кормят весь город, от тех тружеников наших, которые работают и не могут нас накормить? Вот в чем принципиальная разница такая человеческая между этими людьми?

Ж.: Думаю, во-первых, потому что они живут в городе. Те, кто на Фонтане. Туда ходит трамвай. Они не оторваны от больниц, от театров, они просто такие же, как мы. Поэтому мне сдуру кажется, что когда придет город в деревню, может быть, что-то и будет. Это должно быть промышленное производство. Должен интеллигентный человек сидеть на земле. Вот я, может быть, так объясню.

М.: Вот я сейчас скажу фразу, она как бы серьезная, но, когда я ее в голове проговариваю, она мне кажется забавной. Хотя это на самом деле так. Премьер-министр нашей страны, Зубков, посетив Пензенскую область, обратил внимание на плохое состояние зубов местных тружеников. Тут же местные люди выделили деньги и стали заниматься там протезированием и так далее зубов местных тружеников, что, мне кажется, очень хорошо. Но вопрос у меня к Вам кажется, чего вообще не хватает, ну понятно, что делать для того, чтобы человек был красивый - ему вставляются новые зубы. А чего вообще не хватает нашему народу, чтобы быть окончательно и бесповоротно красивым?

Ж.: Я думаю, что новые зубы - это чтобы он был жующим, а не красивым.

М.: А у него были зубы, как раз очень крепкие, стальные, но некрасивые.

Ж.: Это он просто заменил стальные?

М.: Вот он первый человек, на которого он обратил внимание. У него были зубы металлические, я так понимаю, что металлические зубы крепкие, но некрасивые.

Ж.: Ну, значит, мне попадались не те сельские жители. Они в основном улыбаются, прикрывая рот рукой. Мне самому, конечно, очень понравилась эта идея - вставить зубы. Но немножко рано, мне кажется. Надо было подождать, чтобы с ценами как-то... А то, с одной стороны, вставили зубы, с другой стороны, тут же поднялись цены на продовольствие. На чем же тогда пробовать эти зубы-то? Ну я надеюсь, если сейчас государство повставляет зубы... Я бы с удовольствием... Ну, я так себе представляю: "Митька, сгоняй-ка в супермаркет, купи-ка новозеландской баранины, попробуем шашлычок..." Вот это очень приятно с новыми зубами. А уже после того, как люди поедят, можно следить за дикцией. Потому что новые зубы - это сложный вопрос. Это свист. Очень хорошо попробовать сказать "спасибо". Если это всё произойдет без свиста, без всяких намеков, так, чтоб прозвучало искренно. И "СССР" можно попробовать произнести. Так что я думаю, что зубы, конечно, хорошо, но еще бы лучше, чтобы... А вообще, Андрей, чтобы видеть красивыми людей, особенно немолодых, мне кажется надо, чтобы они взялись за руки. Когда держишь молодую за руку - понятно, почему. Очень понятно, почему, и любой будет держать ее за руку. А когда держишь жену свою, с которой прожил жизнь, за руку... Вот - он и она. Ну, вот примерно так, что еще говорить, не знаю... Спасибо за внимание.

М.: В нашей стране проходит довольно много социологических опросов, и мы их иногда с Михал Михалычем обсуждаем, когда какие-то результаты или невероятные или интересные. Вот, например, был проведен опрос "какие качества сегодня вы считаете самыми главными". Среди нас с вами. На первое место были поставлены: патриотизм, гражданская позиция, верность семейным идеалам. А на последнем месте оказались талант и скромность. Это те качества, которые не считаются особенно важными. С Вашей точки зрения, какие качества сегодня особенно нужны, а какие не нужны вовсе?

Ж.: Ну, патриотизм, я не знаю... Слова, которые свидетельствуют о патриотизме - не нужны никому. Что говорить на эту тему? И так понятно. Сейчас есть огромная возможность выбора. Можно уехать, можно вернуться, можно там жить, можно где хочешь жить. И всё это понятно. Зачем говорить об этом лишние слова? Мы любим эту страну. Я знаю, например, что я совершенно нигде не приспособлен, нигде не могу жить. И это плен языка, который я люблю, которым я как-то владею, как могу. Плен того, что меня знают, что я знаю. Я уже приспособился, я знаю, как здесь. Здесь уже мы все... Поэтому и выборы тоже, которые... Мы уже приспособились уже, тихо так посасываем, кто что. Кто маму, кто папу, кто хозяина, кто бюджетник. Мы приспособились к жизни в этой стране. Кто нефтепровод посасывает, кто газопровод. Кто ЭВП-шку, военный ствол посасывает себе. А кто и возле денежного потока как-то, на берегу ручья, уже приспособился. Кто по горло в этом ручье сидит. Кто под душем, которым заканчивается денежный поток, бывают и такие, которые попадают туда, под душ. Вот постепенно-постепенно так мы и приспособились к жизни в этой стране. И, даже не взирая на то, что, конечно, силовики стали олигархами, а олигархи стали слабаками, тем не менее (ну там это в такой заоблачной высоте взаимоотношения), но мы здесь более-менее уже приспособились. Из личных качеств я не ставил бы талант где-то на последнее место. Талант наш народ, ну видимо, недооценивает - и правильно делает. Талант сам по себе мало что двигает, зависть двигает больше. Зависть тянет за собой талант. Но я бы так сказал: женщины должны иметь ум и женственность, мужчины - юмор и доброту. Для того чтобы мы были вместе - это одно из главных качеств. А что еще? Ну конечно, порядочность. Ну конечно, честность. Повторяю в сотый раз - если Президент вдруг скажет: "Порядочность становится модной". Не то, что горные лыжи там или дзюдо - а порядочность. Может что-то произойти. Действительно как-то может стать порядочность популярной. Поэтому я еще бы назвал среди этих качеств порядочность, деликатность, стеснительность.

М.: Это нужные качества Вы называете?

Ж.: Мне кажется, нужные. Стеснительность. Потому что скромность на последнем месте. Вот вас из-за скромности не возьмут на работу. Но если вы будете нескромным, вас выгонят очень быстро.

М.: Вот сейчас, я думаю, бурными и продолжительными аплодисментами вы встретите известие о том, что сейчас Михал Михылыч будет читать свои произведения.

Ж.: Маленькие такие...

* * *

Дверь открывается, врывается:

- Здесь есть?

- Нету здесь!

- Извините.

* * *

"Правда или то, что думаешь"

Кто-то предложил:

- Давайте сегодня вечером говорить правду.

Наш главный друг, глава района, сразу сказал:

- Нет.

Мы говорили правду без него.

Переругались через пятнадцать минут...

* * *

Ребенок рассказывает:

- У нас две новые воспитательницы. Задают нам загадки хорошие. Кто правильно ответит, тому дают жетон...

* * *

Плохо - нанять фургон "Белье в стирку" и встретить знакомую в серебристом "Порше".

* * *

Это я еще... В конце уже советской власти, нанял мусоровоз или поливальную машину, здесь в Москве... Чтобы доехать домой, где-то я жил на Дмитровском шоссе. И встретил Марину Влади. В это самом "Мерседес-280 SEL". Я в этом самом мусоровозе - страшное дело. Я вот так вот пригнулся... Он говорит: "Чего вы прячетесь?" Она говорит: "Миша!" Я говорю: "Что я ей отвечу?!" Я прятался, прятался. Я говорю: "Включай эту поливалку там..." Он говорит: "Чего мы, будем заливать?" Я говорю: "Давай, включай, включай!"

* * *

- Мой друг, если на одну чашу весов положить случайные половые связи, а на другую хороший коньяк, я бы выбрал...

- Постой, а зачем их класть на разные чаши?

* * *

Группа "Поем матом" летит в Кемерово.

И я в Кемерово.

- Вы к шахтерам?

- Нет, шахтеры стесняются. Мы для начальников...

* * *

С возрастом все меньше женщин мне не нравятся.

* * *

В Одессе книжные ярмарки проходят. Вот, значит, я сижу на книжной ярмарке, подписываю книги. Образовалась даже небольшая очередь. Народ галдит. Я пишу. В Америку, в Израиль, в Германию... В общем, нашим, но "туда". Кто-то просит: "Подпишите "Гале от Юры". Кто-то дает свою фотографию, чтобы я ему подписал. И тут слышу два женских голоса...

* * *

"Автограф"

- Почему я должна у него подписывать?

- Ну пока он здесь.

- И что он мне должен написать?

- Ой, Рая, что ты начинаешь...

* * *

Скажите, как вы, как еврей, относитесь к жизни татар в Росси?

* * *

Продается "Газель" 2007 года в отличном состоянии.

* * *

На пять тысяч рублей в месяц он как-то перебивался.

На десять тысяч - уже мучался.

Но настоящую нужду почувствовал, когда стал получать шестьдесят тысяч рублей в месяц.

* * *

Мы живем в такое время, когда часы не для времени, а грудь - не для младенца.

* * *

"ПОШЕЛ ВОН В СВОЙ ЗАЛ ЧАЙКОВСКОГО"

Нет, ты пойдешь и выступишь.

Нет, ты пойдешь и дашь концерт.

Нет, ты рассмешишь публику...

* * *

М.: Мы переходим к вопросам, которые задают зрители. И первым у нас всегда видео-вопрос. И я прошу дать первый видео-вопрос.

Зрительница: Здравствуйте, Михал Михалыч! Я - Лера, приехала погостить в Москву. У меня к Вам такой вопрос: что лучше - быть хорошим человеком или жить хорошо?

М.: Хороший вопрос.

Ж.: Попробуйте соединить! Больше ничего не могу сказать.

М.: А Вы знаете много хороших людей, которые живут хорошо?

Ж.: Ну... Вот себя.

Зритель: Добрый вечер, Михаил Михайлович! Зовут меня Павел, я работаю менеджером. Вот хочу задать Вам один вопрос. Вот как Вы думаете, почему исчезла хорошая грузинская традиция передавать вино на другой стол, чтобы завязать дружбу?

М.: Я не знаю, почему Вас спрашивают про грузинские традиции...

Ж.: Потому что перестали посылать обратно.

М.: И следующий вопрос.

Зритель: Добрый вечер, Михал Михалыч! Меня зовут Саша, я вот всё думаю - почему не существует женщин-философов? Они чересчур рациональны или, наоборот, эмоциональны?

Ж.: Я думаю, что в доме достаточно одного. Потому что кто-то должен ремонтировать квартиру. Кто-то должен бегать за продуктами. Кто-то должен кормить вот этого философа одного. Он и так уже надоел всем, он всё обобщает. Итоги подводит. Под всем, что видит - подводит итог. Поэтому - пошел он к чертовой матери. Философов хватает. Действительно, некому на кухне стоять. Так я думаю... Ну задавайте вопросы, действительно... Давайте...

М.: Если кто-то хочет задать вопрос, поднимите руку, я укажу.

Ж.: Поднимите руку, я ее опущу.

Зритель: Добрый вечер всем! Михал Михалыч, я вчера купил раков.

Ж.: По пять?

Зритель: По двадцать пять, к сожалению. А есть ли у Вас какой-нибудь секретик в рецепте их приготовления?

Ж.: Ну, есть несколько. Я не обещал рассказать это всё по телевидению... Но попробуйте бросить бульонный кубик перед тем, как туда положить раков. Но, в принципе, нужно всё время пробовать. Вот я варю - я всё время их пробую, пробую, пробую... Главное - соль, весь секрет в соли. Если они малосольные - они не получаются. Если много соли - они не получаются. Вот эта золотая середина... Кто попадает на золотую середину - пусть там и сидит. Это большое счастье в жизни - попасть на золотую середину.

М.: Я хочу сказать вам, что я единственный в этой аудитории, кто ел раков, которых готовит Жванецкий. У нашего общего друга, Лёни Бабушкина.

Это произведение кулинарного искусства! Это просто невероятно, как он это делает. Просто потрясающе! Но как он это делает, он не рассказывает.

Ж.: Мы ходим с женой, в Одессе, ходим по квартирам, у нас с собой посуда, всё у нас есть. Мы приходим туда, у нас даже специи есть, сухой укроп и всё остальное есть. Мы приходим туда просто с мешком своим. От них требуется самое главное - купить раков. Есть у нас друзья, которые почему-то только девочек-раков (так нежно говорят) едят. Это не то. Надо любых раков. И вот мы приходим и вам готовим, потом вы едите, мы испытываем удовольствие, глядя на вас.

Зрительница: Добрый вечер, Михал Михалыч! Я думаю, что я не очень сильно ошибусь, если я скажу, что у России великолепное чувство юмора. Шутим мы, шутите Вы, шутят наши президенты, шутит наше правительство. По сути, олицетворяя "дежурного по стране", Вы тоже являетесь частью руководства России. Но вот у меня возникло такое интересное мнение, что, наверное, все-таки нашему правительству надо шутить на профессиональном уровне. В связи с чем вопрос: как бы Вы отнеслись, если бы Вас выдвинули на пост Президента России?

Ж.: Ну если вы меня спросили, то я бы не пошел. А если вы ответили... Нет, нет, ну куда... Я не представляю, чтобы еврей в России был Президентом. И чтобы это прошло незамеченным... Я в это не верю. Во-первых, это заметят, и долго будут упрекать друг друга - "как он туда пролез"... Поэтому нет. Человеку такому, как я, надо только на своем месте быть. Только на своем месте становиться всё лучше и лучше. Я не могу командовать. Это ужасно - командовать людьми, я не могу. Ну вот даже те несколько человек, которые есть у меня, кто-то помогает перепечатать, кто-то еще что-то - я тоже не командую, я на просьбах держусь. И на обидах. То есть я вначале прошу, потом обижаюсь. То есть попросил - не выполнили, я обиделся. Это не метод. Ну что, я бы обиделся на сто миллионов своих подчиненных? И замолчал и перестал с ними разговаривать? А у меня именно такой характер. Поэтому я заранее отказываюсь, спасибо за доверие, но я лучше на своем месте. Приходите, поделюсь!

М.: Спасибо большое, мы встретимся через месяц на канале "Россия".