Дежурный по стране, 02.02.2009

М.: Первым делом я хочу сообщить всем, кто смотрит нас по телевизору и всем присутствующим в этой студии, что всё в порядке. Что в отличие от некоторых программ, которые или вовсе закрыли или поставили повтор этих программ на неудобное время, наша программа по-прежнему выходит. Разговоры о том, что программа «Дежурный по стране» закрывается, которые я слышу после каждого выпуска программы – это разговоры. Программа выходит, всё в порядке. Мне кажется, это важная информация, которую я хотел вам сообщить. Теперь мы начнем беседовать с Михал Михалычем, у нас есть такая рубрика «Жванецкий и кризис». У меня к Вам в связи с кризисом два вопроса: во-первых, сейчас уже можно подвести некоторые предварительные итоги, повлиял ли как-то кризис лично на Вас? А второй вопрос у меня такой: как Вам кажется, как кризис нас меняет? Он как-то меняет нас или не меняет?

Ж.: Я лично, ну профилактически… Что я сделал – ну оказался от промтоваров…

М.: Как?

Ж.: Ну от вещей.

М.: Как?

Ж.: Не покупаю! Нет, ну это не значит, что не ношу. Вот с кем мне приходится работать... Нет, я их просто не покупаю. Ну потому что, по-моему, у каждого в гардеробе столько всякого шмотья, что можно и не покупать. Это нормально. От еды решил не отказываться пока. Даже невзирая на самые мрачные предсказания политологов, сейсмологов, экономистов. Вообще, я не знаю, вы верите еще, что существует такая наука, как экономика? Я не верю абсолютно. Не предвидеть, не подозревать о том, что нас ждет такое! Ну я не говорю, чтобы предупредить. Ну хоть бы свистнуть как-то. Хоть бы кто-то. Ну медики, невзирая на все свое невежество, что-то же нам говорят все-таки! Они могут сказать: «Вам осталось шесть месяцев, быстрее сворачивайте все свои дела». Я теперь не знаю, что такое экономика, я не знаю, о чем с ними говорить. Ну а что касается того, как мы изменились – я думаю, что мы потеряли сострадание в борьбе за существование. Когда мы рыли общую яму под названием «коммунизм», мы там как-то чувствовали или видели друг друга. А потом каждый стал рыть ходы в надежде где-то встретиться, и мы уже не видим друг друга. Вот сейчас вот, находясь в этом состоянии роющих, нам надо срочно и спешно становиться таким, какими мы были раньше, как люди. Мы же отказались от всего лишнего: от честности, от порядочности. И осталось только самое необходимое в сегодняшнем мире: ложь, обман. Все время нас предупреждают – не верить, не верить, не верить, не верить. Этому не верить, тому не верить. Услышал – не верь, услышал – не верь. Сказали «заходи» - не заходи. Сказали «приглашаем» - не ходи. Прочел – не верь. В нас воспитали какую-то нежность, какую-то правдивость. В нас воспитали то, что мы можем краснеть! Я уже не встречаю человека, который бы покраснел, елки-палки. Ну не краснеет никто! Ну стыдно же становится. Слова «мама, мне стыдно» - никто не говорит. И вообще слово «стыдно» тоже ушло куда-то. Ну это все не могло не вызвать вот такой вот кризис. Ну самый настоящий кризис доверия, это он и есть. Если кризис ударит сильнее, может быть, конечно же, это будет возвращаться. Если не сильнее, то мы будем так жить в мире очень богатом, но без ценностей.

М.: Я вот не могу не спросить про газовый конфликт с Украиной по ряду причин...

Ж.: А вы не помните, что я летом живу на Украине? Мне с ними ссориться ну никак нельзя.

М.: А я не предполагал, что у Вас будет такой ответ, что Вы с ними поссоритесь. Даже у меня в мыслях такого не было. Собственно говоря, у меня возникает вопрос, который, как мне кажется, возникает у всех людей. Он очень простой – что это было?

Ж.: Это была борьба с коррупцией в чужой стране! Причем мы победили! Это был наглядный урок. Я говорю совершенно серьезно – ясно, четко, недвусмысленно, с фактами в руках – показать факт отсасывания нашего газа. Сколько это могло продолжаться?! Ну все увидели, что это так. Я теперь жду только, что мы передвинемся чуть поближе. И займемся этим у себя уже дома. Точно таким же путем. Как прекрасно, жестко, четко говорил президент! Как жестко и временами остроумно говорил премьер! Ну что же мешает, это такой правильный путь! Точно так же – вот неделя была трансляции этой газовой войны. Вот если бы эту же самую неделю потратить, только теперь вызвать МВД. Милицию… С министром поговорить… В присутствии иностранных наблюдателей, конечно. Вызвать строительные компании, в присутствии министра, в присутствии иностранных наблюдателей, без посредников чтоб все оказалось. Все также вот, четко и ясно, с ответами, с трансляцией. Пусть тоже расскажут, и те, кто давал, и те, кто брал. Пусть это расскажут. И действительно, может что-то изменится, потому что путь-то – вот, показали, насколько это эффективно, когда ты борешься за что-то на глазах у всего мира и чувствуешь себя правым. Так вот это же и надо сделать! Вот же оно! Ну! Я жду!

М.: Наступил Новый 2009-й год, который наш президент Дмитрий Медведев объявил годом молодежи. В связи с этим у меня к Вам такой вопрос: как кажется Вам, какие самые главные опасности подстерегают сегодня молодого человека, который вступает в новую жизнь?

Ж.: Мне кажется, что главная опасность – это встреча с такими же, как он. Ей-богу, если он выучится на врача, его ждет встреча с такими же. Если он придет к врачу, его ждет встреча таким же, как он. Как сдать экзамен в медицинском институте? Кому сколько платить? Какому профессору, какому доценту сколько платить за сдачу экзамена – это всё там ясно, в Интернете всё видно, как они сдают экзамен, как это всё происходит. Ну там, где я лечился, там врачи гордятся тем, что они взяток не берут, и правильно, они тоже там связаны с учебным процессом. Молодежь подстерегает опасность отсутствия учителя. Отсутствие родителей. Отсутствие товарищей. И присутствие Интернета, где его воспитывают такие же, как он. И главное, что если бы еще попался рядом человек! Вот у нас, когда мы занимались с пятого класса в одесской школе, у нас один единственный был интеллигент. Пятеро нас дружили и дружат до сих пор. Значит вот, единственный был интеллигент – Лурье такой, сын писателя. И на этой семье держались все наши пять семей. Мы были рядом все время. Потому что мы видели, что значит воспитанность, что значит начитанность. Вот этот парень, который был среди нас, он как-то всё это знал. И я о нем уже как-то написал: «Кем служишь? – Служу примером! Что имеешь? – Авторитет!»

М.: Мы, конечно, не можем обойти историю с инаугурацией Обамы. Мне было ужасно интересно разглядывать, как прощался Буш с Обамой. Мне было ужасно интересно, сказал ли Буш Обаме: «Береги Америку, сынок!» или не сказал. И в связи с этим у меня к Вам вопрос: как Вам кажется, что Обама продолжит из того, что делал Буш, а от чего он категорически откажется?

Ж.: Я Бараку не завидую! Это такое свалилось на человека! Весь мир ждет от него лучшей жизни. Не представляю, как он выкрутится. Какая Америка?! Америка в данном случае просто повод. А в Африке ждут от него лучшей жизни. В России ждут. Мы даже убрали вот эти ракеты «Искандер» из-под Калининграда. Чтоб не раздражать и напрасно не щекотать нервы. Я как попадаю в Америку? Ну вообще-то там масса наших и когда попадаешь в Америку, тебе кажется, что ты в Америке. Я сейчас неожиданно хорошо сказал. Абсолютно кажется – потому что куда бы ты ни пришел, тебя ждет селедка, картошка, водка, кислая капуста, всё это из русских магазинов, всё то же самое. И так вот видишь вот этих всех наших, и одни из моих старых знакомых, одесситов, с которым мы вместе были в самодеятельности, он сказал: «Миша, посмотри на Буша-младшего! Глазки маленькие, руки крепкие, вцепится в кого-нибудь – не отпустит!» И правильно сказал! Но других достоинств я у него не обнаружил. Он просто возглавил целое поколение бесцветных белых… Хорошо сказано! Извините, я вынужден сообщать вам, что я хорошо сказал. Так вот – Буш возглавил просто целое поколение бесцветных белых руководителей стран. Бесцветных, довольно посредственных. Ну, мы это видим. Ну не будем даже называть фамилии. Они сменяют друг друга. Они влюбчивые есть, есть веселые, есть красивые, есть невысокие… Ну их в их странах выбирают. Ну выборы там тоже ж – я не говорю «нечестные», они честные, но просто из того, что есть. И тут вдруг появился черный, необычный, умный, интеллектуальный… Это видно по тому, как он разговаривает, как ходит. Это видно. Он из тех, кто ближе к природе, ближе к солнцу, ближе к Африке. Появился такой президент. И тем более – он появился в кризис. Сейчас в Америке действительно настоящий кризис, я перезваниваюсь и знаю, что это такое - когда выставляют на улицу. Это в Америке происходит. То, что тебя выселят на улицу – эта угроза непереносима. Можно потерять работу, можно не доесть, но оказаться с семьей на улице… И люди начинают стреляться. Потому что действительно – куда ты пойдешь? Мы, ввиду еще советской нашей ментальности – для нас квартира – это главное. И власть тоже знает, что квартира – это главное. Советского человека нельзя никуда выселять. Квартира – главное. В этом какое-то счастье и спасение. Из-за квартир женились, разводились. И это по-прежнему имеет вид какой-то святой ценности. Поэтому выселять у нас не будут. А там – уже выселяют. Вот это кризис. Позвольте вас поздравить с тем, что вы живете в такой благополучной стране. Неимоверными страданиями, протестным мышлением, протестной едой, протестным пьянством – то, чем мы занимались все это время – мы добились благополучия в этой стране. Спасибо за внимание.

М.: Напомню, на всякий случай…

Ж.: Я, по-моему, исчерпывающе ответил.

М.: Да, я как раз хотел напомнить, что это был ответ на вопрос про Обаму, если кто забыл. А теперь я Вас хочу спросить про телевидение. Весь январь, практически по всем каналам, шло огромное количество повторов, и мне иногда казалось, что даже новости уже идут в повторах, потому что везде было одно и то же. И понятно, что сейчас на телевидении будет кризис не только финансовый (он уже есть), но будет еще и кризис идей. Поэтому у меня к Вам такой вопрос: нет ли у Вас идеи какой-нибудь передачи, которая, с одной стороны, была бы дешевая, а с другой стороны, была бы интересная?

Ж.: Если бы у меня была такая идея, я бы разбогател и она бы стала богатая опять. То есть передача перестала бы быть дешевой, если бы только у меня была бы такая идея. То есть вы хотите… Вы еще раз сформулируйте вопрос.

М.: Я не то, чтобы хочу, а я думаю – вдруг у Вас есть идея передачи, которая, с одной стороны, стоит мало денег, а с другой стороны, вся страна побежит ее смотреть.

Ж.: То есть рейтинг?

М.: Ну типа да.

Ж.: Откуда ж страна побежит?.. Побежит с полей к телевизорам. Я бы показывал, может быть, классных специалистов. Ну черт его знает, мне всё равно, но классных специалистов, будь то токарь или скрипач. Потому что я вырос среди них. Я хочу виртуоза-токаря, виртуоза-слесаря, я хочу видеть его работу. Когда-то была прекрасная передача «Это вы можете». Вот самодеятельность: что-то там у них летало, прыгало, какие-то танки самодельные. Изобретательность была! Я люблю технику, я люблю изобретения, я люблю хороший инженерный ум – вот это показать бы! Ну сейчас есть «Дискавери», где показывают нам «Как это сделано» называется – замечательная передача, такая дешевая! Там просто транслируется строительство моста. Но как это красиво! А почему не показать тренировку «Стрижей» - которые вот у нас здесь были, эти летчики. Ну не просто их выступление на параде, а тренировку. Все мы можем смотреть. Может быть, это будет и не так дорого. Мне вообще кажется, что чем умней передача… Сейчас жуткую фразу скажу: чем умней, тем она дешевле. Все эти бесконечные «льды», которые сейчас идут, все учатся кататься на коньках… Звезды на льду, звезды там, звезды там. И этот рейтинг… Я когда-то писал… Почему я говорю «я» - просто потому что никто лучше не сказал. Когда-то я писал: «Рейтинг – это послание тупых тупым». Ну конечно, можно сделать любую тупую звезду популярной, ну, по крайней мере, известной. Но ведь Владимир Семенович Высоцкий – бешеная была популярность, рейтинг высочайший. Это был рейтинг талантливого человека среди умных людей. Сейчас это имя чуть ли не олицетворяет Россию, по опросам. Вот что значит Высоцкий для нас, для всех. Это гениальный человек, как оказалось. И кто нам его представил? Не он сам, а нам его подарила вот эта научная интеллигенция, где он начал петь. Эти все люди, которые делали атомную бомбу, эти все люди, которые оружие вырабатывали в борьбе с Америкой, в этих почтовых ящиках. Его услышали, записали, и подарили всем. И сейчас вот они уехали. И Высоцкого второго нет, потому что они уехали. Не может появиться второй Высоцкий, если нет такой публики. Ну не может – не перед кем выступать, некому это всё петь. Вот как говориться «рассмешить могу, смеяться некому». И вот взамен тех, кто уехал, прибыли администраторы радио, телевидения – порочный народ. Из той породы знаете, которые – все ел, все пил, всех трахал… В общем, все пробовал, все знает: формат, не формат… И, конечно, вокруг него рабы. Он абсолютный и полный рабовладелец. Все молодые и начинающие актеры – вокруг него. И в результате, ну вы радио же слушаете, машина же создана для слушания радио, она же сама не передвигается… Блеющие голоса ведущих, хихиканье… Валерий Тодоровский был у кого-то там на интервью, говорит: «Чего у них все время хихикают, я еще ничего не сказал, уже хихикают». Это у них называется «нести, блин, позитив». Это я всё прикрывал отсутствие идеи дешевой передачи.

М.: Тогда перейдем к следующему вопросу. Я не мог пройти мимо этой новости, потому что это касается семьи Максимовых, правда, эта семья живет в Эвенкии. Вот приехали эти люди, им вручал Медведев орден родительской славы, а они решили Медведеву подарить оленя, который живет в Эвенкии, ждет Медведева. Это такой второй подарок такого типа. Первый подарок такого типа – это когда Путину подарили тигра. Я хотел у Вас спросить: если бы Вы имели возможность дарить не политикам, а деятелям шоу-бизнеса каких-нибудь зверей, то Вы кому бы кого подарили?

Ж.: Вот мы с Андреем друзья и такой вопрос я ему простить не могу. Это он меня подставляет, как говорят, против работников нашего цеха.

М.: Я наоборот думаю, Вы же хорошее хотите сделать.

Ж.: Конечно хочу. Значит, я должен назвать фамилию звезды и имя зверя.

М.: Ну зверь же хороший.

Ж.: Зверь-то хороший, конечно. Зверь-то что… Когда Владимир Владимирович, при всем уважении к нему, гладил тигра… Или тигренка он гладил?.. Кстати действительно тоже… Мои, Наташа с Митькой, они были в цирке и лежала львица молодая. И было разрешено фотографироваться возле нее. И они оба сфотографировались. Можно было ее обнять. Было все-таки легкое ощущение, что она была под какой-то наркотой. Во-первых, это была очень ароматная львица. Она была не очень взрослая, ароматная, шерсть гладкая. И вот мне Наташа описывала это ощущение: это ужас и прелесть одновременно. Ну все равно что гладишь спящую красавицу. Таких вот ароматных, нежных и спокойных зверей у меня нет. Ну я на это не могу ответить, кого я хочу кому подарить, потому что мне надо перечислять звезд, мне это крайне неприятно. Просто я хочу сказать, что само слово «звезда» очень-очень не нравится мне. Когда это живого человека, вместо того, чтобы сказать «талантливый», потом сказать «певец прекрасный», потом сказать «какой тембр изумительный», потом сказать «родоначальник целого направления в искусстве» – а ему говорят «звезда». Тут я в больнице был недавно. Слушайте, еду в лифте, больница обычная, лифт битком набитый, еду в лифте… Там вообще очередь в лифты, все время очередь, очередь больных, врачей, и они по-моему теряют столько времени на этот лифт - по полдня теряют. Но там двенадцать этажей. В общем, еду в лифте, народу много там и меня узнали, говорят: «Похож на Жванецкого». Второй говорит: «Похож на Жванецкого, да…» Бабка какая-то говорит: «Похож на Жванецкого». А еще одна бабка говорит: «Да, будет он тебе тут ездить! Да если бы это Жванецкий был, его бы вертолетом доставили! Будет тебе Жванецкий ездить туда-сюда, стоять в очередях…» Правильно говорит женщина! Ну потому что звезда и народ так и хочет, чтобы звезда ехала в отдельном лифте куда-то. И вы вот заметили, ребята… Да вы, конечно, заметили, вы же замечаете все то же, что и я, кому я говорю… Ну целые газеты, они уже стали похожи на отели просто: двухзвездочные, трехзвездочные, пятизвездочные отели – они все выгребают на этих звездах. Полное ощущение, что все население кверху задом приникло к замочной скважине и все смотрят на эти ляжки, все смотрят на еду, все смотрят просто в чужую квартиру. Смотрят и изучают жизнь этих звезд. Чего там изучать? Это надо ж так оболванивать так население! В условиях кризиса из нас делают голодных и развратных таким образом. Я так думаю, что голые женщины, даже очень красивые, страну от голода не спасут. Страну от голода спасут бабы в ватниках, в сапогах.

М.: Михал Михалыч, Вы напрасно сели, потому что наступает тот момент, это я всегда говорю, и всегда так и бывает, когда….

Ж.: И момент наступает, после того, как вы сказали…

М.: …когда под несмолкающие аплодисменты аудитории Вы начинаете читать Вашу прозу.

Ж.: Я тут себе отобрал то, что я хотел бы почитать. Вот номер 2009. Мы же пропустили с вами Новый год, я же не могу не поздравить с Новым годом... Сколько этих новогодних приветствий я написал… Вначале писал хорошие, но потом, с течением времени… Сколько можно писать хорошие приветствия с Новым годом… Уже не хватает таланта…

* * *

В хорошее время мы попали.

Время испытаний.

Сегодня те, кто поет «Славься», должны доказать, что они патриоты.

Ибо: тяжелое время - это время умных людей.

Желаю счастья детям наших родителей и родителям…

* * *

Это о моем любимом – о еде.

* * *

«Ем раков»

Мой рецепт переполненной жизни: мускатное шампанской с хамсой и борщ в пять утра. Днем тульский пряник макаешь в бычки в томате. Причем всё это вкусно, всё это проверено на себе сто раз. Белый батон распускаешь вдоль. Замороженное сливочное масло натираешь на терке…

* * *

В России закон – не указатель. Это совет.

* * *

У плохой актрисы лицо меняется за секунду до известия.

* * *

Такой был концерт - люди по пять пальто в гардеробе забывали!

* * *

Настоящий прагматик высматривает блюда не в меню, а на столах.

Вещи – не в магазинах, а на людях.

Книги в руках.

И врачей выбирает по выздоравливающим.

* * *

Позицию нашего чиновника я бы определил так: без меня вам нельзя, а со мной у вас ничего не получится.

* * *

Я постучал в ее дверь:

- Кто там?

- А что – у тебя еще кто-то есть?

* * *

В литературе, как в сексе, вся радость - между словами.

* * *

М.: Мы переходим к той части нашей программы, где вопросы задают зрители и сначала у нас видео-вопросы. Пожалуйста, первый видео-вопрос.

Вопрос: Здравствуйте, меня зовут Александр, я приехал из Белоруссии. Михал Михылыч, можно ли Вам задать такой вопрос: читали ли Вы сказки на ночь своему сыну, если «да», то какие?

Ж.: Если «нет», то никаких! Не читал я сказок. Ну нет времени. Во-первых, я сказки пишу. Во-вторых, я сказки читаю взрослым людям. В-третьих, я стараюсь этим потом кормить сына. Всё, я выхожу на сцену, и продаю свое одиночество. И потом на эти деньги снова его покупаю. Спасибо вам за внимание.

М.: Пожалуйста, следующий.

Вопрос: Здравствуйте, Михаил Михайлович! Меня зовут Арина, я приехала из города Оренбурга. Хотелось бы задать Вам вопрос: какой продукт или товар Вы хотел бы прорекламировать?

Ж.: Тот, который, как пел Владимир Семенович, тот, который «я еще не съел». Он правда пел «лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал». Вот я тогда – тот продукт, который еще не съел. Но я думаю, что я уже съел все, поэтому, в общем-то, из этого… Вот из того, что я сегодня прочел – раков рекламировать очень хочу. Так что вот это. А какой товар еще… Какой товар, товар какой… Знаете, что-нибудь одеть на себя такое, от чего бы я мог стать красивым, чтоб наконец я сам себя привлек на экране.

М.: И пожалуйста, третий.

Вопрос: Здравствуйте, Михаил Михайлович! Меня зовут Андрей, я приехал из Московской области, село Тарасовка. У меня есть для Вас вопрос. Цена на нефть упала в два с половиной раза, а цена на бензин снизилась всего лишь на десять процентов. Объясните, пожалуйста, это арифметический парадокс?

Ж.: Ну, на этом парадоксе держится очень много народу. Все, кто хорошо выглядит на экране, держатся на этом парадоксе.

М.: Теперь вопросы можете задавать вы, люди, пришедшие к нам в студию. Для этого надо поднять руку и к вам подойдут. Только это надо делать по возможности побыстрей. Вам передадут микрофон. Вот пожалуйста, мужчине.

Зритель: Здравствуйте, Михал Михалыч! Мне друзья принесли Вашу пластинку, запись концерта Всесоюзной студии грамзаписи 17 февраля 1986 года, ну винил, естественно. Вас тут не узнать. Тут есть такой пункт: все на охрану социалистической собственности. У меня вопрос – судьба этой собственности?

Ж.: Так ведь судьба этой собственности она там же и сказана – «что охраняешь, то имеешь». Это же суть вот этого. Значит все, кто охранял, ее и растащили. Поэтому мы сейчас удивляемся, что бывший секретарь ЦК ВЛКСМ стал богатым человеком, бывший кагэбист стал миллионером – это всё люди, которые были на охране социалистической собственности. А те, кто не был на охране социалистической собственности, а просто проходили мимо, те, в общем, и проходят мимо до сих пор.

М.: Есть еще желающие?

Ж.: Вот девушка в голубом свитере.

Зрительница: Здравствуйте, Михал Михалыч, меня зовут Елена, я сама тоже с юга и тоже иногда пишу. Вот как в Москве выживать нам, южным и творческим?

Ж.: Значит во-первых, вы видите, что выживать южным и творческим невозможно, значит что-то из этого надо отменять. Либо становится северными, либо на какое-то время перестать быть творческими. Вот как-то приспособиться к этой жизни. Потом, когда вы накопите жирок или что-нибудь такое накопите, снова вернетесь к тому, с чего вы начали. Вспомните о том, что вы южный человек… С чего я начинал – я все-таки был уже известен, еще находясь на юге. А потом я в Москву постепенно попадал, через Петербург, через Ленинград. И потом, когда я сюда попал, у меня уже таких проблем не было. И поэтому я всегда смотрю с огромным сочувствием на тех, кто вот так приезжает с юга и сразу с творчеством. Это тяжело.

М.: Мне остается сказать большое спасибо всем тем, кто смотрел нашу передачу, всем тем, кто был в студии, и выразить такую стойкую уверенность в том, что следующий выпуск программы выйдет в первый понедельник ровно через месяц. На этом я, ведущий Андрей Максимов, с вами прощаюсь, всего доброго, до свидания.

Ж.: Если из-за нас не отменят первый понедельник. Бывает такое.