Дежурный по стране, 02.03.2009

М.: Добрый вечер, говорю я людям в студии, добрый вечер, теперь я могу сказать и телезрителям. Я начну с события, которое меня за прошедший месяц поразило более всего - на очередной рейс авиакомпании "Сибирь" не пустили слепого человека. И больше всего меня поразило не то, что не пустили слепого человека, а то что потом, когда это стало достоянием гласности и представители авиакомпании "Сибирь" это объясняли, никто не извинился. Вот не нашлось человека, я во всяком случае, этого не слышал. Я слышал много объяснений, что виноваты те, виноваты другие, виноваты пятые-десятые. Я видел этого человека, совершенно замечательного человека, который ехал читать лекции. Не нашлось человека, который взял бы его под руку и просто бы провел на трап. И у меня предложение в связи с этим очень простое: я предлагаю перестать людям летать авиакомпанией "Сибирь", вот объявить ей бойкот, защитить слепого человека. Собственно говоря, вопрос у меня к Вам один: как Вы к этому относитесь?

Ж.: Я отношусь к этому так же, как и вы. Как я могу к этому относиться? Что тут... Сегодня, допустим, вот иду по городу и вот эти билборды, плакаты. Там сидит группа инвалидов на коляске, кто-то без ноги, там надпись: "Верим, мы нужны обществу". Почем они сами о себе говорят? Почему вообще у нас сами о себе говорят? Ко мне без конца обращаются. Вот у меня день рождения скоро, чтоб я сам о себе сказал! Всё время говори сам о себе. Инвалиды должны говорить сами о себе. Если вы нужны обществу - это общество должно сказать вам, что "вы нам нужны". Ну вы сами знаете, что отделяет здорового от инвалида - секунда. Абсолютная секунда, когда ты не справился. Я правильно говорю?

М.: Абсолютно. Как всегда.

Ж.: Это забота, прежде всего, о себе - когда ты смотришь на них. Все мы боремся за зрение, за здоровье. Мы дышим, мы смотрим, мы все время поглощаем какую-то гадость и мы можем превратиться в обузу для близких за одну секунду. Поэтому дай нам бог держаться как можно дольше и дай нам бог заботиться о тех, кто этого не выдержал. У нас никогда не было въезда для них, для колясочников, и колясок не было. Вы не представляете, что я видел. Я живу-то долго. Потому и такой остроумный. Ну действительно, отец мой был главным врачом в конце войны, он был вначале на фронте, потом главным врачом госпиталя. Я видел этих безногих, которые упражнялись с шарами, с мячами. Все без ног, без ног, в кальсонах, кальсоны подвернуты. И вот в этих кальсонах и в больничных халатах они ходили по городу. Я видел потом, после войны, какое количество этих людей, причем они же были на этих тележках, у них ничего не было - доска на шарикоподшипниках и кулаками они отталкиваются - вот он такого роста. Взрослый, широкоплечий, красивый человек - вот такого роста. Вот по пояс он. Это секунда, которая его отделила от здорового человека, то ли выстрел, то ли авария, то ли что-то на фронте. И когда у нас не было вот этого всего, и сейчас мы тоже не от желания строим в некоторых домах для них туалеты, въезды, не от желания - от туризма, от того, что приезжают люди и нам надо показать, что-то надо показать. Только когда мы начали общаться, мы узнали, что для инвалидов проводятся такие же Олимпиады - для безногих, которые бегают, прыгают, для людей, которых они называют - "с ограниченными возможностями". Ну я бы их назвал "с ограниченными финансовыми возможностями". Были бы у них неограниченные финансовые возможности, они были бы вполне нормальными людьми. А мы вот это всё увидели только тогда, когда присоединились к цивилизованному обществу. У нас была страна вечной молодости, это наше воспитание. А что такое вечная молодость? Это ранняя смерть. Спасибо за внимание.

М.: Вице-премьер нашего правительства, Жуков, привел цифры роста безработицы, и вот сейчас смотрит нашу передачу наверняка много людей, которые начинают отчаиваться и злиться. И у меня к Вам вопрос не политический, а чисто человеческий: как помочь людям в этой ситуации не отчаяться и не обозлиться?

Ж.: Ну, я известный позитивист и утешитель, как говорил Искандер. У нас с ним кстати, с Искандером, в один день дни рождения - шестого марта. И это вся время бесконечные перетягивания. Нельзя раньше поздравлять, но эти перетягивания поздравляющих... Ведь в таких случаях всегда две проблемы: кого пригласить и к кому пойти. Что посоветовать тем, кому угрожает и кто уже.... Ну вы знаете, я единственное, что могу сказать - каждый из нас, кто посещал Америку, который видел наших "там", понимает - всем нам это грозит. Но если бы вы видели их там - все-таки большая волна уехала. И прежде всего, главное, что нужно было, приехав туда. Ведь эмиграция - это тот же самый кризис - "забудь, кем ты был". Ты был главным инженером, ты был главным консультантом, ты был главным конструктором - забудь, кем ты был! Всё, ты теперь навоз для детей. Ты удобрения для детей. Ты говоришь, что ты приехал ради детей и, видимо, действительно ради них - садись за руль, помощником повара, сторожем, кем угодно. Я встречал знакомых, которые работали роскошно в одесском порту, орденоносцы, на двух мотоциклах, красавцы-парни, начальники строительного управления... Почему они уехали, не знаю, это их дело, но они уехали. И они начинали жить сначала. Так вот это самое главное - начать жизнь сначала. Тем, кто попал в безработицу - ну, друга надо иметь, с которым можно вместе проклинать власть. Сел, выпил, оба проклинают и тебе легче. Единственное надо знать, что даже если мы всё отберем у власти, мы это прожрем и пропьем за день, а новая власть будет точно такой же. Вообще, мне кажется, конечно, женщину надо иметь. Которой можно поплакаться и которая возьмет на себя свое женское. Тогда у тебя будет больше свободного времени. И чтобы она тебя не пилила, потому что если будет пилить - бросай. Бросай, если в кризис пилит - бросай. Спивайся один, это лучше, чем спиваться в кругу семьи. Вообще, мне кажется, что мужчина, попавший в безработицу, в кризис, напоминает мне какую-то безумную лошадь с повозкой. Которая откуда-то выскочила и куда-то несется, не зная, куда. В повозке - семья. Кричат дети, жена кричит. Все на него орут, он безумный, он не знает, куда бежать. Эти громыхают сзади, просто по камням. А куда, что ты на него кричишь? Он сам не знает, куда бежать. Ну дай хоть четыре-пять советов, он выберет себе. Женщина любит говорить: "Это я решила..." Ты дай ему пять советов, он выберет, и пусть он скажет, что он решил. Прости ему это. Ну, во всяком случае, не оставляй его. Ну что там можно сказать? Ну, во-первых, удивительно, как в нашей стране может быть безработица при полном отсутствии своей еды, своей одежды? Казалось бы - иди туда, где делают еду какую-нибудь. Это всегда заработок. Ну надо же как-то начинать свою еду добывать. Вот это такое неограниченное поле для деятельности. Потом - своя одежда. Мы же все время расстегиваемся-застегиваемся. При этом климате женщину расстегиваешь час, потом застегиваешь ее час. Потом пальто подаешь, кофту подаешь, штаны подаешь, все подаешь, тулуп подаешь. Жуткое количество одежды на этом существе любимом, это страшное дело, и не разглядишь его там. И то, когда ты все снимаешь, она там холодная. Мне кажется, что столько работы, сколько у нас, если конечно не лезть в эту нефть и газ, в которые лезут все, но все остальное, только начинать надо сначала, и всё, как говориться, здесь и сейчас. Вот на телевидении любят говорить "здесь и сейчас". Я бы назвал "снова и опять". Вот "снова и опять".

М.: Вот удивительно, Вас послушаешь, и кажется, что все хорошо.

Ж.: Это потому что я опять неправ.

М.: Не знаю, а может потому, что Вы правы.

Ж.: Нет, ну я просто не считаю, что нужно спадать в такие панические настроения. У нас такие просторы, такие леса, такое, извините меня, скотоводство и скоторождение... И вообще, количество скотов больше, чем количество людей. Просто надо обратить внимание.

М.: В прошедший месяц был опубликован список из ста людей, которые называются "президентским резервом". Это политики, в основном, и не только политики, которые могут занять какие-то посты. Практически все там - молодые люди, там немолодых нет. У меня в связи с этим к Вам возникает вопрос: в политике у молодости только плюсы, а у старости только минусы или нет?

Ж.: В авиации принцип: летчик должен быть молодым, механик - старым. Это значит - пусть впереди сидит молодой, рискующий, быстрый, но машина должна быть надежной. Я не знаю, что такое у нас политика, честно говоря - не знаю. Попасть в окружение врагов, как мы попали сейчас. Надо как-то более мирно, это же мирное время, это политика спецназа. Ведь спецназ нас не защищает. Вообще нас никто не защищает. Вот мы выходим на улицу и никто нас не защищает, ни милиция, ни ФСБ - никто. Они далеки от нас как эта ракета "Булава". Значит что касается вот этих новых молодых, опять таки: один будет отвечать за это, другой за это. И оденут на них "мигалки", посадят за кремлевской стеной, вырвут из жизни и они исчезнут. Пока, вот мы читаем список - там люди известные. Посадят за стену - исчезнут. Кто чем будет заниматься - не знаю. Вот оттуда просто ледяное безмолвие, со стороны именно этих людей. Президент-то говорит, хотя я бы на его месте больше слушал. Меня, как ни странно, очень интересует простой вопрос: вот вопрос с Чубайсом. Крики, оскорбления. А тот, кто его назначил, не может выйти и защитить? Вот сказать: "Я его назначил. Он нам нужен потому-то и потому-то". Потому что десять лет у нас ощущение, что человек сам пришел и руководит.

М.: Вы сказали замечательную мысль, что главное для начальника - защитить подчиненного. Это Ваша мечта?

Ж.: Нет! Это я видел на себе. У меня был главный механик такой, Морозов. Я работал в порту, потом я пошел работать на "Продмаш" - завод продовольственного машиностроения, зерносушилки и так далее. Там у него много было мостовых кранов. А я инженер по подъемно-транспортному оборудованию. Это видно по мне. Вот - все что мы хватаем и поднимаем - это моё. И вот однажды я, когда увидел впервые на заводе мостовой кран, и вдруг троса порванные, потому что нитки торчат, то есть вот эти проволочки торчат из тросов. Их во-первых невозможно даже в рукавицах взять. Во-вторых, он лопнет. Остановил к чертовой матери кран. Всё, это завод весь остановился. Эти бригады просто бить хотели. Как это - остановить работу?! Ну бить и всё. Это же мостовой кран, тетка там, вот такая баба сидит там наверху, она с трудом туда залезает и уже не может слезть. Никто там не следил за этими тросами, никто не следил за этим всем. Я пришел из порта, где все-таки это всё было культурно, где была техника безопасности, какой-то надзор. И я это всё остановил. Всё, явился этот главный механик, Морозов, неожиданно для меня. Моряк бывший. Сказал: "Это я приказал остановить. Всё - я приказал". Я просто обалдел. И я впервые видел такого начальника, который не задумываясь встал на мою защиту. А как же? Что значит - выставить маленького? Все разбежались - вот они виноват, это он! Как ты можешь так трусить? Что значит "он"? Он же твой подчиненный! Ты если не согласен - не бери его на работу. Взял на работу - так иди, защищай. А как же! Тем более, если он правильно поступил. Спасибо за внимание.

М.: Юрий Михалыч Лужков все время выступает. И он сейчас выступил с таким заявлением - отобрать всю собственность у олигархов, пока ничего с ней не делать, а когда кончится кризис, тогда выставить ее на аукцион. И у меня в связи с этим такой к Вам вопрос: вот как Вам кажется, когда-нибудь в России будет если не святое, то хотя бы уважительное отношение к частной собственности?

Ж.: Вот я к Юрию Михайловичу отношусь с большим уважением...

М.: И я тоже...

Ж.: О каких олигархах он говорит? О чьей собственности он говорит? Ну хорошо... Правда, может он к жене никакого отношения не имеет. Но уже многие все-таки как-то их связывают в своей голове. У нас вообще очень смешно в отношении частной собственности. Я вспоминаю, конечно, советское время, когда вся собственность была государственной - частной собственностью дорожили так - то есть на огородах стояли рубки. Знаете, что такое судовые рубки? От эсминцев... Там народ жил. От миноносцев всяких... Какие-то антенны параболические, порезанные на куски. Все это растаскивали и к себе. Сейчас, когда много частного, народ стал скучать по государственной собственности. Больше в виде протеста. Ну конечно, потому что ну еще все-таки зависть. То есть марксизм - это великое учение о зависти человеческой. Очень успешное учение, потому что основа очень успешная. И марксизм тогда был осуществлен в отдельно взятой стране и поводы для зависти практически были уничтожены, потому что ну все жили одинаково и по количеству лет, и по питанию... Я помню, ой... Спокойно, мы же питерцы. Помню, одна дама говорила нам, там сидела наша компанию небольшая, человека четыре, она говорит: "Скиньтесь мне на тахту, вам же будет удобнее!" Потому что, действительно, жили все одинаково. У всех одинаковая мебель, этот расшатанный стол, ну вы знаете - почему, я уже говорил - потому что мясо жесткое, нож тупой. И вот это бесконечное... Шашлык "Дружба" - пожевал, передал другому. Грузовик "Колхида" - грузинское изделие, называлось "месть за Сталина". Зимой не заводился, в жару не заглушить было никогда. "Волга" автомобиль, тоже, кто помнит - руль был правее водителя, педали левее. На переезде всегда открывался багажник, оттого, что тряхнет. Багажник сзади и ты ничего уже не видишь сзади абсолютно. Полная растерянность. А самое главное что - "в одни руки". Вот это выражение "в одни руки", это изумительное выражение. Прошу поаплодировать. К частной собственности отношение всегда было замечательное, но марксизм, как учение о зависти, очень силен. И сейчас он опять становится популярен. И люди даже в западных странах вспоминают Карла Маркса очень хорошо. Но главное, чтобы он не перешел в ленинизм. Потому что марксизм - это еще какое-то учение духовное, а ленинизм - уже практическое.

М.: В МВД принят Кодекс профессиональной этики сотрудников органов внутренних дел. Это довольно большая такая бумажка и вот там написано, каким видит российского милиционера МВД. Он какой, российский милиционер: он не пьет и не курит, всегда чист, выбрит и подтянут, предупредителен, чуток и сдержан, хороший товарищ и семьянин. Мне вообще кажется, что это совершенно замечательно, только у меня вопрос состоит вот в чем: как Вам кажется, почему МВД видит российского милиционера по одному, а все остальные люди - по другому.

Ж.: Мне особенно там нравится слово, которое мы совсем забыли - "предупредителен". Все-таки молодцы, вспомнили. А я же встречаю таких милиционеров, они есть. Это работники ГАИ. Абсолютно предупредительные, абсолютно вежливые, чистые, вымытые, румяные. Под милицейским бушлатом подозреваю дорогое теплое белье. Ароматные, вежливые, не хамят. Остроумные - я говорю серьезно. Когда тебя останавливают: "Здравствуйте... Документы, пожалуйста... Очень приятно.... Вы превысили скорость на тысячу рублей..." Что ты возразишь против этого? Причем он же прав. Причем это же правильно, что ты говоришь: "Так точно". Он говорит: "Очень рад". Ты тут же рассчитываешься, он говорит: "Благодарю вас, будьте осторожны". Чист, румян, выбрит, красив, молод, строен - ничего больше. Единственное, ну они, конечно, сильно дуреют, когда вдруг во время этого изумительного разговора на груди у него взрывается какой-то динамик с криком: "Бла-бла-бла!" - начальство летит. Ваш прекрасный собеседник меняется, хватает всех за лицо - и в сугроб! И вы валяетесь в кювете. Сам отдает честь. Эта вся кодла под музыку пролетает мимо. Мы в кювете аплодируем, потому что, действительно - праздничный момент. Из уважения к шефу, который стоит вот так, который только что с тобой так хорошо поговорил, что ты тоже, ты все время готов его поддержать. И сзади все время в кювете аплодируем, а "эти" пролетают мимо. Он потом говорит: "Не запачкались?" Я говорю: "Нет". Отряхивает. У меня однажды ветер унес права. Он взял права и уронил их, он несколько прав взял, он нас поймал всех сразу, человека три, мы нарушили - под знак. Он нас поймал. И мои права упали в лужу. "Чьи права упали в лужу?" Я сказал: "Мои, товарищ лейтенант". "Прошу, поезжайте, пожалуйста. Остальные, - говорит, - сейчас разберемся". Какие вопросы - элита МВД! Больше того я вам скажу, однажды поругался с женой. Поругался в машине, в общем, она мне что-то говорила, я говорил. Я что-то так разбушевался, у меня скандалы бывают, как я считаю примерно, раньше были раз в два месяца, сейчас чуть-чуть даже реже, раз где-то в три-четыре месяца. А тогда, когда я поругался, может еще раз в месяц были такие крики. И вот я налетел на нее, она расплакалась за рулем. Милиционер остановил, мне сказал: "Успокойте водителя". Я хотел сказать: "Это мой водитель, это моё дело!" Но он был так вежлив: "Станьте в сторонку, успокойте водителя". Встали в сторонку, я успокоил водителя, он сказал: "Можете ехать". И мы поехали. Нет, я говорю - элита МВД! А кто их воспитал, гаишников? Мы!

М.: Вот наша передача выходит второго марта, это понедельник, а в конце этой недели будет Восьмое Марта, это такой день расплаты мужской за всё. Вот скажите, пожалуйста - я думаю что ужасно интересно, просто убежден, что вот сейчас мужчинам, которые смотрят передачу в студии, очень интересно узнать у Вас, по какому принципу надо покупать женщине подарок? Вот есть какой-то принцип, какой-то закон?

Ж.: По принципу стоимости. Как можно дороже.

М.: И всё?

Ж.: Духи существуют, существуют цветы. Лучше, конечно, накопить, взять объект с собой, превратиться на какое-то время в женщину. И вот чтобы она выскакивала из примерочной и говорила: "Ну как?" А вы бы сидели нога на ногу и говорили бы: "Ничего, но можно чуть-чуть покороче". То, что мужчина покупает отдельно, обычно не подходит. Он пользуется просто милосердием женщины. А ты просто набей карман деньгами, сиди вот там себе на этой мягкой скамеечке, ножка на ножку, и пусть она выскакивает. Я недавно посмотрел опять "Дьявол носит 'Prada'", вот этот фильм. Это индустрия моды, изумительный фильм, потому что показаны сами взаимоотношения, эти размерчики, эти всякие кофточки, это преображение этой секретарши, когда она одевается все лучше и лучше и становится все краше и краше. Так вот промышленность всего мира сейчас работает на женщин. А эти чулки! Эта нога в этом скользком чулке! Которая - от себя, к себе... Она же скользит, нога-то... Но ты должен купить что-то на эту ногу. Это же твоя нога. Причем я хочу сказать, что женская нога - это тело, а мужская нога - это посторонний предмет. Мужская нога - это что-то опорно-двигательное ортопедическое... Не помню, как это называется... Мужчина когда в шортах (это я вижу летом в Одессе) - жалкое зрелище. Я просто считал, что мужчина, который не посмотрел на себя в шортах в зеркало и выскочил на улицу - просто идиот. Это пыльные копыта! А женщина, ее нога в чулке - это потрясающая упругость. Она же проступает сквозь ткань! Женщина - проступает. Мужчина не проступает ни через что. А вот то, что вот вы, допустим, всё это надели на свою женщину, и когда вы пошли на какую-нибудь тусовку и вы говорите: "Это моя, знакомьтесь - это моя". Дальше - ваше слово, что вы хотите: "женщина", "жена", "девушка" - "это моя". Вот это слово "моя" - то есть вы получается, в принципе, это всё сделали для себя. Вы ее одели для себя. Потому что такая гордость, с которой вы говорите "это моя", и даже потом, если вы танцуете с другой, вы краем глаза рассматриваете свои подарки и говорите шепотом: "Как вам вот та вот в этом платье сиреневом?" А она говорит: "Очень хороша". Вы: "Это моя..." И тут самое главное, чтобы вам не изменил этот вкус. Спасибо за внимание.

М.: Михал Михалыч, я регулярно говорю эту фразу, что Вы напрасно сели, потому что сейчас наступает тот момент, когда Вы начинаете читать Ваши произведения. А Вы это делаете стоя.

Ж.:

* * *

Женщина после вчерашнего. Откуда-то вышла, видимо, откуда-то из какой-то квартиры.

- Ой, забыла, ну всё... Впрочем... А, ладно... Ой, и это забыла... Ну, всё... А, черт с ним...

* * *

- Это Сахалин? Привет из Москвы. У нас в Москве банкет по поводу ваших успешных гастролей на Сахалине. Что у вас там на Сахалине? Цунами? И что?..

* * *

Офицеры военных кафедр люди очень простые.

- Студенты, внимание! Сегодня я вам буду объяснять противогаз. Чтоб всем было видно, я его одену и буду объяснять...

* * *

Ж.: Спасибо! Я надеюсь, что эти аплодисменты вы не репетировали с режиссером. Моя задача - вызвать у вас приступ искреннего счастья. Ой, маленькое прочту сейчас, ребята, с ума сойти. Только тихо, тихо.

* * *

Из-за соседнего стола:

- Водочку вашу можно на минуточку?

В драке участвовал весь ресторан.

* * *

М.: Наступает такой момент, когда вопросы могут задавать зрители. Сначала это видео-вопросы, которые мы записывали на московских улицах. Давайте посмотрим первый видео-вопрос.

Зритель: Здравствуйте, Михал Михалыч! Меня зовут Павел, я студент четвертого курса из Москвы, учусь в МГТУ. Я хотел бы задать Вам вопрос: почему людям в нынешнее время хочется в душе петь, а в туалете читать? И наоборот? Большое спасибо.

М.: В душе петь, а в туалете читать.

Ж.: Вопрос замечательный. Литература такая!

М.: И следующий вопрос.

Зритель: Здравствуйте, Михаил Михайлович! Я студент из Москвы, Дмитрий. У меня к Вам вопрос: нужно ли пользоваться людьми, если они пользуются вами? Кстати, Михаил Михайлович, а Вами кто-нибудь пользовался?

Ж.: Я пользуюсь врачами, врачи пользуются мной - можно так сказать.

М.: Посмотрим, что будет с третьим вопросом.

Зритель: Здравствуйте, Михаил Михайлович! Меня зовут Сергей, а это - Олеся. Мы приехали с Дальнего Востока и привезли Вам вопрос.

Зрительница: Михал Михалыч, есть ли у Вас друзья, с которыми Вы бы пошли в разведку? А кстати, Вы для кого-нибудь являетесь таким другом?

Ж.: Помню, я с кем-то из разведки вернулся. Честно говоря, да. А вот сказать, что ходил... Вы знаете, наша жизнь часто построена так, что внезапно оказывается, что ты в разведке! Вот ты даже сам не понимаешь - ты в тылу у чужих людей. И вот твоя задача - вернуться. Вот я уже возвращался, есть пара человек. Вы знаете, вот что такое человек, с которым можно пойти в разведку - получается что это только тот, кто друг с детства. А иначе очень трудно. Вот человек, которого знаешь с детства - и есть друг. Когда вас объединяет память, вам нечего скрывать и нечего сочинять, вы и так уже близки друг другу. Так что извините, спасибо за внимание.

М.: Теперь есть возможность задать вопрос людям, которые пришли в студию. Для этого надо поднять руку, вам дадут микрофон и вы можете задать вопрос.

Зрительница: Здравствуйте, Михал Михалыч! Меня зовут Елена. Судя по Вашей прическе, Вы какое-то отношение имели к армии. Это так?

Ж.: Если считать, что я в армию вступил где-то лет в пятьдесят, тогда - имел. На самом деле мой отец тоже имел отношение к армии - у нас все лысые. Папа был гражданским человеком. Ну мы полысели, видимо, от мыслей о службе в армии.

Зритель: Уважаемый Михал Михалыч! Идя на запись этой программы, мы по дороге, недалеко от книжного магазина, увидели такую висячую рекламу - "всё для беременных, от производителя". Собираете ли Вы подобные "картинки из жизни"?

Ж.: Нет, я такие простые вещи не собираю. Я их произношу. А во-вторых, конечно, это очень смешно, это работа Михаила Николаевича Задорнова, и я к нему хорошо отношусь, и пусть собирает. Он собирает вначале такие вещи, потом собирает публику, это всё понятно... Вы знаете, у меня всё происходит по дороге. Если какая-то мысль вот по дороге - я с удовольствием пошучу. Но это по дороге! А вначале все-таки, как говорится, цель - высказаться, желание - заработать. Всё!

Зритель: Михал Михалыч, Вы неоднократно сегодня повторяли, что Вы не хотите повторяться. А есть что-нибудь в Вашей жизни, что бы Вы хотели еще раз повторить?

Ж.: Повторял неоднократно. Многие сбегали.

М.: Мне остается сказать большое спасибо всем, кто смотрел нашу передачу, мы расстаемся с вами на месяц. В этот месяц произойдет самое главное событие в стране - а именно юбилей Михал Михалыча Жванецкого. И через месяц, я надеюсь, что мы это обсудим. И на этом я, Андрей Максимов, с вами прощаюсь, всего доброго, до свидания.